Унылый звук: флейта в произведениях Чарльза Диккенса

Интересно, какими видели флейты и флейтистов англичане 19-го века, и как они считали на флейте надо играть и делать их? Начнем с Чарльза Диккенса.

Анита Брекбил

Неподражаемый Чарльз Диккенс пишет свои произведения со множеством деталей, описывая, так же, детально флейты и исполнителей на ней. В приведенном ниже отрывке, действующие лица работают над тем, чтобы организовать театральный вечер. Мы понимаем, что в музыкальном плане есть некоторые проблемы, когда слышим слова: «Глухой джентльмен, игравший самоучкой на флейте, любезно предложил прихватить свой инструмент, что не могло не послужить весьма ценным дополнением к оркестру.»

К сожалению, перспектива этого предложения заметна в исполнении. Вот как Диккенс, в конце отрывка, описывает жалкое выступление:

«В общем, увертюра в исполнении этих музыкантов чем-то очень напоминала скачки. Фортепьяно обогнало всех на несколько тактов, второй пришла виолончель, оставив далеко позади бедняжку-флейту, которая никак не могла угомониться, так как глухой джентльмен дудел себе и дудел, совершенно не подозревая, что делает что-то не то, и был крайне поражен, увидав, что зрители аплодируют и увертюра, стало быть, окончена.»

Флейта выполняет множество ролей в произведениях Диккенса: насмешки над некомпетентными музыкантами, выражение страсти, сердечных страданий и воспоминаний. Генри Дейви отмечает, что «байронические мрачные молодые люди нередко оказывали влияние на флейту.» Музыкальное уныние – один из вариантов, как флейтисты рассматривались в Англии в XIX веке, так, в основном, Диккенс и использовал флейту в своих произведениях. Четыре исполнителя помогают нам представить флейтистов Диккенса: самоуверенный глухой джентльмен, «самый младший из джентльменов» из «Мартина Чезлвита» (1843 год), Дик Свивеллер из «Старинной лавки» (1840) и мистер Мелл из романа «Дэвид Копперфильд» (1849). Диккенс увлекался музыкой, написанные им романы периодически показывают его взгляды на музыку и музыкантов.

В те времена музыкальные инструменты имели ярко выраженные гендерные признаки. Например, пианино предназначалось для женщин, являясь символом социального статуса, где прилежное обучение юной леди было необходимо для удачного брака. Обязательным же инструментом для джентльмена была флейта, настолько, что почти каждый мужчина, который стремился к общественному признанию, должен играть на флейте.

Для высшего общества игра на флейте стала мужским занятием, на флейте играл король Георг III. А затем, и для среднего класса, который, возможно, начал играть на флейте в надежде повысить свой социальный статус. Кроме того, флейта считалась довольно простым инструментом и «всеобще любимой среди тех, кто обучался музыке с небольшим вниманием.» Не случайно все флейтисты Диккенса - мужчины; они также склонны быть слабыми, нелюдимыми или нелепыми. Диккенсу флейтисты нужны были для сатиры; их использование отражало социальные предрассудки того времени.

Мартин Чезлвит «Самый младший из джентльменов»

Одной из причин играть на флейте было желание рассказать о любовных страстях. В романе «Мартин Чезлвит» несколько молодых леди на лестнице ниже их комнаты, дверь которой была закрыта, играют серенаду. Включённый в состав ансамбля «самый младший из джентльменов изливает свою меланхолию на флейте. Выливалось у него далеко не все, но это было только к лучшему. ... [Его] флейта ... звучала как-то странно - неровно. Она то затихала, то слышалась порывами, как ветер. Довольно долго казалось, что флейтист совсем перестал играть, но когда миссис Тоджерс и обе девицы уже решили, что он удалился, в избытке чувств заливаясь слезами, флейта вдруг опять вступила в строй, и при этом на такой визгливой ноте, что сама захлебнулась...

…Джинкинс не оставлял в покое младшего из джентльменов. Перед началом второго номера он попросил его довольно громко, да еще в порядке личного одолжения, — нет, вы заметьте, каков злодей! — не играть. Да, он так и выразился: не играть. Дыхание младшего из джентльменов было слышно даже сквозь замочную скважину. Он и не играл. Разве флейта могла дать выход страстям, бушевавшим в его груди? Тут и тромбон был бы слишком нежен.»

Для достижения эффекта Диккенс здесь использует «младшего из джентльменов», как любовного персонажа, который хочет выразить грустные чувства своим инструментом.

Любовь и Ненависть

Дело происходит в Англии. А Англия – это такая страна, которая проявляла осторожность в отношении игры на музыкальных инструментах. Часто цитируемое письмо 1749 года от графа Честерфилда, который советует своему сыну не играть ни на флейте, ни на скрипке, потому что «это свободные искусства, а человеку светскому пристало иметь настоящее знание их и хороший вкус. Есть, однако, известные пределы, и если перейти их, то хороший вкус кончается и начинается легковесное дилетантство.»

Этот антимузыкальный предрассудок оказывал влияние и в XIX веке, когда игра на музыкальном инструменте казалась «для джентльмена пустой тратой времени». Мужские персонажи, играющие на инструменте в британской художественной литературе 19-го века, как правило, «эксцентричные священники или школьные учителя». Если сравнить то, что происходило в Германии в то время (последние опусы Бетховена или «золотой век» Шуберта) с музыкальной сценой Англии, то вы сможете понять, почему «композиторская школа в викторианской Англии была в упадке, а профессиональные музыканты относились к ней снисходительно».

Флейта также не была в центре внимания. Музыкальная библиотека Сибли в Истменской музыкальной школе приводит данные сравнения количества произведений для флейты и клавишных по каждому веку. Немногим более трети произведений относятся к XVIII веку и немногим более половины относятся к 20-му и 21-му векам. На XIX век остается менее 10 процентов.

Этот подсчет подтверждает, то что и так известно флейтисты. В девятнадцатом веке не хватало хороших композиторов, которые писали для флейты.

Странно, что эти цифры прямо противоречат тому, что на самом деле происходило с флейтой в Англии в первой половине XIX века. Игра на флейте была увлечением! В 1843 году журнал «Музыкальный мир» придумал термин «флейтомания» и отметил, что «флейта - это музыкальный сорняк, который появляется повсеместно», предпочитаемый любителями из-за своей непринужденной игры.

Странности началась еще в 1774 году с «Джентльменских концертов» в Манчестере, которые были основаны 26 флейтистами. В новом столетии музыкальные журналы рекламировали вечерние и утренние мероприятия для флейтистов, для игры в ансамбле, а в 1827 году для флейтистов было написано: «Мы принимаем как должное, что один из десяти играет на флейте ...».

Публикуется огромное количество нот для флейты. Флейтисты, которые искали, могли найти ноты увертюры к «Свадьбе Фигаро» Моцарта для трех флейт. В серии L'Anima dell'Opera перечислены 70 оперных аранжировок для флейты и фортепиано и еще 70 для двух флейт и фортепиано. Появились симфонии для флейты и множество флейтовых концертов. Флутоникон, ежемесячный 12-страничный журнал, публиковал дуэты, оперные мелодии и популярные мелодии для флейты.

В начале 1800-х годов появился английский флейтист-виртуоз Чарльз Николсон. Выправка и мощный, энергичный звук сделали его любимцем публики. Он мог играть не только виртуозно и бравурно, что удивляло, но и медленно и проникновенно, с чувством, чем поражал слушателей. По словам Теобалда Бема, Николсон оказал влияние на создание флейты Бема. После визита в Лондон в 1831 году Бем отправился домой, чтобы переделать флейту, и она соответствовала игре Николсона.

Не всем нравилась флейта. Уильям Ананд в «Несколько слов о флейте» (Лондон, 1843) осудил «огромное количество мелочей, которые были опубликованы ... Флутонионы, записки, журналы, карманные компаньоны и т. д. Я осуждаю покупку мусора; это, в первую очередь, напрасная трата денег, о которой впоследствии раскаивается любитель, ... а также шокирующая трата времени и дыхания».

Дик Свивеллер в «Старинной лавке»

Диккенс написал «Старинную лавку» в 1840-41 годах во время периода флейтомании, поэтому неудивительно, что один из его персонажей, Дик Свивеллер, играет на флейте.

«Очутившись в таком отчаянном положении, другой на его месте пристрастился бы к вину, но для мистера Свивеллера в этом не было бы ничего нового, а потому, узнав, что Софи Уэклс утрачена им навсегда, он решил пристраститься к игре на флейте, так как это вполне добропорядочное, солидное, унылое занятие не только отвечало его собственным печальным мыслям, но было способно пробудить братские чувства и в сердцах соседей по дому. Итак, верный своему решению, мистер Ричард пододвинул к кровати маленький столик, пристроил на нем поудобнее свечу и узкую нотную тетрадку, вынул флейту из футляра и стал исторгать из нее до невозможности унылые звуки.»

«Репертуар его состоял из песенки «Гони тоску», пьесы, которая, будучи исполнена на флейте в постели, в очень медленном темпе, да еще джентльменом, не совсем освоившим этот инструмент и повторяющим одну ноту бессчетное количество раз, прежде чем нащупать следующую, — производила довольно тяжелое впечатление. Однако мистер Свивеллер, то лежа на спине и глядя в потолок, то свешиваясь по пояс с кровати и проверяя себя по нотной тетрадке, дудел и дудел эту злосчастную песенку до полуночи, если не дольше, с короткими перерывами, которые употреблялись на то, чтобы перевести дух, поразглагольствовать о маркизе и с удвоенными силами приняться за игру. И лишь тогда, когда все темы для размышлений были у него исчерпаны, когда флейта приняла в себя без остатка все чувства, навеянные ему пивом, а жильцы этого дома, двух соседних и одного через улицу дошли почти до умопомешательства, — лишь тогда мистер Свивеллер захлопнул нотную тетрадь, потушил свечку, повернулся к стене и с легкостью на душе и сердце уснул.»

Что самое удивительное, этот отрывок о музыке для флейты. Дик достает «маленькую продолговатую музыкальную книгу». По мере того, как популярность флейты росла, увеличивалось количество школ игры на ней: Николсон создал серию под названием “Flute Preceptors”. Также, оставались школы игры XVIII века, плюс издавались школы и этюды на континенте. Некоторые из них были размером с фолиант, но еще больше было маленьких, доступных для флейтистов-любителей в любом музыкальном магазине.

Эти книги могут начинаться с гамм, аппликатур, руководства по развитию таких навыков, как правильно держать флейту, звукоизвлечение, игра трелей и завершаться пьесами. Просматривая многие из этих книг, я часто замечал одно и тоже произведение “The Blue Bells of Scotland”, даже чаще, чем хотелось бы. И если бы вы были флейтистом и не играли “Sicilian Mariner’s Hymn”, это было бы чудесно.

На какой флейте мог бы играть Дик Свивеллер? Одноклапанная флейта использовалась в течение большей части 18-го века, но с конца этого (18-го) столетия изобретатели добавляли клапаны, чтобы меньше использовать «вилочковую» аппликатуру и улучшить интонацию. Печатные школы игры на флейте могут содержать аппликатуры для нескольких инструментов, одноклапанной или четырех-, шести- или восьмиклапанной флейты. В то же время, флейтовые мастера экспериментировали с добавлением металла к внутреннему отверстию головы инструмента, чтобы добиться более пронзительного звука.

С таким количеством разновидностей флейт вы можете себе представить, какая была конкуренция среди флейтовых мастеров. Было написано много книг какая флейта лучше, а в периодической литературе была заметна личная вражда участников дискуссий. У Дика Свивеллера был бы большой выбор флейт для игры.

Еще одной подсказкой от Дика Свивеллера была пьеса, которую он играл. Во флейтовом репертуаре арии из опер были очень популярны, в особенности арии из опер Моцарта. «Гони тоску» - это обработка “Das klinget so herrlich” из Волшебной флейты. Переложение для дуэта, опубликованное в Англии в 1790-х годах, стало широко известно. Диккенс упомянул более 100 пьес в своих произведениях, но «Гони тоску» была фаворитом, упомянутым в четырех произведениях.

Изучение школ игры на флейте продолжилось школой Кюфнера "The Complete Preceptor for the German Flute". Начинается она с мелодий «Боже, храни короля» и «Правь, Британия», но позже в ней появляется уже знакомая нам пьеса «Гони тоску» в дуэте. Я думаю, что эта школа была опубликована примерно в 1840 году (на сборнике отсутствует дата), когда Диккенс писал «Старинную лавку». Мы можем представить, как Диккенс входит в музыкальный магазин, просматривая там книги по флейте, находит одну из своих любимых мелодий в сборнике Кюфнера и решает дать ее своему персонажу Дику Свивеллеру.

Чувственное «Гони тоску» и «Ла, ла, ла» в припеве являлись некоторой насмешкой, которая должна была поддержать героя после потери любимой, но наводила тоску на соседей. И Дик Свивеллер, возможно, играл на деревянной флейте с одним, четырьмя, шестью или восьмью клапанами, так как в этой школе игры на флейте была аппликатура для каждого из этих инструментов.

Зная этого героя, я бы предположил, что он играл на одноклапанном инструменте, потому что, возможно, такую старую флейту он купил дешево и в ломбарде.

Мистер Мелл в романе Дэвид Копперфилд

Наш последний флейтист Диккенса - мистер Мелл, учитель Дэвида в романе Дэвид Копперфилд. У Диккенса был хороший учитель по имени г-н Шоу, который часами сидел у постели больного ученика и играл на флейте, чтобы развлечь его. Возможно, воспоминания о мистере Шоу отражаются в этом персонаже.

Дэвид Копперфилд - роман от первого лица, в котором главный герой вспоминает свою жизнь.

Запахи и звуки рисуют в воображении писателя целые сцены жизни. В приведенном ниже отрывке Дэвид Копперфилд вспоминает себя маленьким мальчиком, которого отпустил жестокий отчим. Испуганный он ехал на ночном дилижансе, почти ничего не ел, и боялся остаться совсем один, когда встречающий немного опоздал. И наконец, учитель, мистер Мелл встретил его и отвез в свой дом завтракать. Когда Дэвид Копперфильд ест, мистера Мелла просят сыграть на флейте.

«Учитель сунул руку под фалды фрака, извлек флейту, состоявшую из трех колен, которые он свинтил вместе, и тотчас начал играть. После многих лет раздумья у меня сохранилась уверенность, что не было еще на свете человека, который бы играл хуже. Он извлекал такие заунывные звуки, каких не производило еще ни одно существо - ни натуральным, ни искусственным способом. Не знаю, каковы были мелодии - если он вообще исполнял какую-нибудь мелодию, в чем я сомневаюсь, - но влияние на меня этой музыки выразилось сначала в размышлениях о моих горестях, так что я едва мог удержаться от слез; затем я лишился аппетита и, наконец, почувствовал такую сонливость, что не в силах был раскрыть глаза. Даже теперь, когда я вспоминаю об этом, глаза мои слипаются, и я начинаю клевать носом. Маленькая комнатка с открытым шкафом для посуды в углу, стулья с квадратными спинками, и кривая лесенка, ведущая на второй этаж, и три павлиньих пера, красующихся над каминной полкой, - войдя сюда, я задал себе вопрос, что подумал бы павлин, если бы знал, какая участь суждена его наряду, - все это постепенно уплывает, и я клюю носом и засыпаю.»

Я не могу не заметить, что мистер Мелл рассматривает флейту, как очень компактный инструмент. Он носит его повсюду. Но давайте продолжим с маленьким Дэвидом. Позже в этой главе, чувствуя печаль и сон.

«Спрятав все это на ночь, он доставал свою флейту и дул в нее, пока у меня не начинала мелькать мысль, что он постепенно вдунет всего себя в широкое отверстие, а потом просочится наружу сквозь клапаны.»

«Я вижу себя, совсем маленького, в тускло освещенной комнате, - я сижу, подперев голову рукой, прислушиваюсь к заунывной игре мистера Мелла и зубрю урок к завтрашнему дню. Вот я вижу себя - книги мои закрыты, я все еще прислушиваюсь к заунывной игре мистера Мелла, а сквозь нее прислушиваюсь к тому, что бывало дома, к завыванию ветра на ярмутском побережье, и чувствую себя печальным и одиноким.»

Важная задача произведений Диккенса заключается в том, чтобы связать музыку с памятью и сопутствующим эмоциональным чувством. Диккенс пишет об «удивительных струнах в человеческом сердце: долгие годы неправедной, развратной жизни молчат они, и вдруг запоют — в ответ на незначительное, казалось бы, событие, ничтожное само по себе, но связанное таинственными, неясными нитями с былыми, неповторимыми днями, с теми горькими воспоминаниями, от которых нет спасенья ни одному человеку на свете, как бы низко он ни пал.» Звук флейты в этих отрывках связан с воспоминаниями Дэвида Копперфильда о своей молодости, о своем неприятии и его одиночество. В одной из последующих глав, он возвращается к флейте:

«Но когда в тот вечер, как обычно, я начал в темноте свое повествование, то, сознаюсь, мне не раз слышались унылые звуки флейты мистера Мелла; когда же Стирфорт, наконец, устал, а я улегся в постель, мне чудилось, флейта звучит где-то так скорбно, что я почувствовал себя совсем несчастным.»

Уныние Диккенса и настоящие виртуозы

Многие считают флейту легким, быстрым и мелодичным инструментом, однако, эта статья позволяет взглянуть на него глазами Диккенса, понять те прилагательные, которые он использует для инструмента и для тех эмоций, которые он вызывает. Учителю Дэвида Коппера, мистеру Меллу – несчастно, скорбно, мрачно и печально. Игра самого молодого джентльмена – дикая, напряженная, тоскливая. Дика Свивеллера – мрачная, унылая, печальная и несчастная.

Есть свидетельства того, что не только Диккенс считал флейту печальным и скорбным инструментом. В статье 1836 года упоминается, что композиторы, которые писали для флейты считали, что флейта – это инструмент «которые наилучшим образом выражают печаль или грусть.»

Были не желательны: игра стаккато, большие скачки, крайние ноты и неустойчивые интервалы. Те приемы, которые делают флейту захватывающим, виртуозным инструментом: скачки, стаккато и арпеджио – избегались. Писатель (Диккенс) сожалеет о недавних изменениях в конструкции флейты, особенно о добавлении металла к внутренней части головы, жалуясь, что звук флейты стал металлическим, сильным и пронзительным. Несомненно, возможности флейты значительно возросли, однако он перестал быть «нежной и жалобной флейтой». Становление флейты блестящим и ярким инструментом пошло ей на пользу и было положительно воспринято, но во времена Диккенса флейта такой не была, он описывает флейту своего времени.

Диккенс любит взять маленькую вещь, которую он описывает настолько подробно, что вы узнаете много об этой вещи и ее применении в то время. Вы узнаете, как о характере персонажей, так и о целях романа, - а сама вещь может быть объектом насмешки.

Диккенс делает это с флейтистами, которые появляются в его романах. Флейта, хоть и была популярным инструментом, не принесла своим поклонникам много славы в раннем викторианском обществе. Она изменялась наряду с другими событиями, - появление виртуоза Чарльза Николсона и новых методов изготовления инструмента, чтобы сделать звук более сильным и захватывающим. Однако, до всех изменений, флейта считалась меланхоличным инструментом.

Для ироничного уха Чарльза Диккенса флейтисты были достаточно мрачными, а звук флейты не вызывал ничего, кроме страданий. Флейта доносит воспоминания до Дэвида Копперфилда об утрате и грусти, заставляет Дика Свивеллера забыть свою прошлую любовь и помогает «младшему джентльмену» излить свои чувства - мрачные звуки, все.

Анита Брекбил, ежеквартальник "Флейтист" № 3, весна 2017
Вольный перевод: Федор Романов